Ахота, камрады, это ахуенна захватывающая вещь. Нибуду утвирждать, што
я тут типо ахотник ниибацца, но блять утку дикую от дамашней отличаю
нараз, а от бальничной утки и тем более. Карочи, ахотицца мне
прихадилось ниаднакратна и дело это я люблю ("Гринпис” сразу идёт
нахуй). Нет, ни тошто бы я там любил умерщвлять нифчом нипавинных
звирьков, путём атстреливания их из ружья, савсем нет. Я не краважадный
ниразу. Просто сборы на ахоту, запах свежесмазанаво аружыя – вся этя
хуита нишутачна бударажыт крофь и заставляит играть гармон. Но
рассказать я вам, камрады, хател про сваю первую ахоту.
Было
мне тагда 13-ть лет и приехал я на лето в диревню. Ну а в диревне,
самиж знаите, ахотник каждый третий, в том чесле и мой дед. Вы
спросите, пачиму только каждый третий? А патаму што каждый фтарой
бухает, в связи с чем ему некагда ахотицца. И вот какта раз, после
ахуитильна прадалжытильных и слёзных угаворав, дед сагласился взять
миня на ахоту.
Как беспесды опытный ахотник дед канешна правёл
придваритильный и очинь даходчивый инструкташ: "Так, внучек! В лесу
блять не ныть, хуйню не пароть и ваапще слушацца миня бесприкасловна. А
то палучиш пиздюлей спирва пряма там, а патом ищо и дома! Всё панятна?”
Ясный хуй, што мне было фсё панятна и я с нивротъебическим интузиазмам
начал памагать деду сабирать манатки. Выход на ахоту планиравался на
завтрашнее утро, но всеми мыслями я уже был там, на ахоте.
Я
уже притставлял сибе, как гиройски застрилю дикую утку. Да хуй там,
даже двух. Как будит миня хвалить дед и как абасрёцца от зависти
дваюрадный брат, каторый скора тоже приедет в диревню. Далажу я вам,
камрады, картина притставлялась мне ахуенна радастной и красивой.
Как
выяснилась утром, ахотицца нам притстаяло на какой то речке, каторая
пратекала в лесу и на каторую прилитали дикие утки. И должен я сказать,
што реальная картина ахоты была нихуя не радужной. В этот день утки нас
явно не ждали. Блядь, мы с дедом целый день искали этих утак. Я весь
был в репьях, крапиве и лапухах. Ободрал все ноги и руки, в сапоги
насыпалось всяких ёбаных калючек и иголак. Заибался вусмерть, вспател и
ванял как сцука.
Нет, нильзя сказать, што утак савсем не было.
Они были. И дажы дахуя. Пириадически па речке разнасилась их висёлое
кряканье, издалека раздавался плеск и хлопанье крыльев. Но вот беда –
эти пёзды не патпускали нас на расстаяние прицельнава выстрела. Мы уж с
дедом и так, и этак, крались как партизаны, но фсё бесталку. То ветка
какая нибуть придатильски дрыснет, то дед пёрднет с хрустом. Утки это
фсё тутже прасекали и падрывались в воздух мгнавенна. Кароче, ахотничье
щастье в этат день было явно ни на нашей старане.
Будь на то
моя воля, я бы уш давно съебалсо дамой. Но помня о дедовом инструктаже,
высказать эту мысль вслух я никак нимок, патаму што баялся огрести
пезды от деда. Дед, тем не менее, заставлял идти дальше. Упертый был
чертяка, ну а хуле, быфший директар школы фсётаки. Так и песдавали
дальше, па бурьянам да кустам.
Наканец наступил тот мамент,
кагда уже и дед мой тоже заёпся. Присел он под деревом атдахнуть, а
ружьё дал мне. При этом дед сказал: "Пездуй-ка внучек вон в те кусты
над речкай. Чирез кусты астарожна пасматри на речку, нет ли там утак. И
если этих блядей там нет, всё нах, сваливаем дамой. Не наш значит день
сиводня!”
Блиа, этава мамента я ждал весь день. Крепко сжымая
в руках карамультук ИЖ, 12-го калибра я патихоньку прадвигался ф
сторану кустов. Вот он, блиа, думаю, мой звёздный час. Мнеж 13 лет,
стрельнуть из ружья хочецца просто ниибаца как сильна. Вспомните сибя в
децтве. Я ведь до этава толька по банке стрелял один раз.
Но
штобы из ружья шмальнуть, повад нужын риальный. Иначи дед патом за
разбазаривание баиприпасаф пиздяшек навесит, а это дело в маи планы на
сиводня нивхадило ниразу. Захажу я значет за кусты, гляжу, хуясе, мать
тваю семь на восемь, ебать чирез марлю. На ветке бля, каторая над
речкай нависает, птица сидит. Что характерна - с длинным как песдец
клювам. Ну думаю, есть щастье на свете, ВАЛЬДШНЕП навернае это. Нада
сразу сказать, дарагие камрады, што вальдшнепов я не видил до этава
никагда, но сцукаблянах знал, што клюв у них длинный. Дед рассказывал.
Птица
миня запалила сразу и мгнавенна взлитела над речкай. Я ниспиша паднял
валыну, ружьё тоисть, прицелился и УЕБАЛ с двух ствалов аднавременно.
Сказать, што я аглох – это блядь ничиво не сказать. Сказать, што дед
ахуел – это тоже риально пакривить душой. Дед мой ахуел до оснавания,
вашол в састаяние страбизма, да так и астался в нём на некаторае время.
Краем глаза я видил, што перья от птицы палители в адну
сторону, сама птица в другую сторану и ёбнулась в воду. Есть бля!!! А
хулеж там, я же дробью мачил, метров с 20-и максимум. Нипапасть очинь
сложно было.
Ну вот. Тут и дед из ступора видима вышел, влител
ко мне в куст и заарал: ”Йоптваю! Ты в каво стрилял, снайпир ёбаный?”
Ну хуле, я деду и гаварю, што мол тут вальдшнеп пралитал, причём
здоровый. В ниво я и шмальнул и завалил таки суку. Дед малость остыл и
гаварит тагда: "Щас бля и пасмотрим на тваиво вальдшнепа. Коли ты иво в
речку завалил, то и плыви за ним сам.”
Хочецца заметить, што
дело это праисходило ф канце августа (по-моему ахотничий сизон с 15-ва
августа толька начинается), речка блять ключевая и вода в ней халодная,
што твой пездец. Но делать нечива, разделся догола, паплыл к тушке
птицы, каторую к другому беригу тичением прибило. На щастье речка
савсем ниширокая, паэтаму даплыл быстро и припёр птицу деду.
Дед
пасматрел на мой трафей и выдал примерна следусчее: "Ты, внучик,
ебанько, каких мало и ф следущий рас я тибя атмудохаю, но по-первости
прощаю. КУКУШКА это, а не вальдшнеп. И жрать мы её нихуя не будим, и
дамой даже тваю дичь не вазьмём. Тоже мне, ахотник блять называицца.
Кукушку от вальдшнепа атличить не можыт. У-у-у, далбойоб!!!”
Ну,
думаю, ладно дед, хуй с табой. Выкинул я птицу в речку, да прастит миня
"Гринпис” и домой мы с дедом двинулись. Так и вирнулись дамой в этат
день без утак. Но я фсё равно даволен астался, мне ведь шмальнуть из
двустволки очинь хателась. А плечо от атдачи через ниделю балеть
пиристало. Да и слышу вроде нормально.
А сваю первую утку я патом завалил, кагда мне уже лет 17-ть было. Кстате на этой-же речке.
